Как и следовало ожидать, с  набором 2001 наши ряды пополнились новыми интересными и талантливыми личностями. Верим, они  себя еще проявят! :-)

А пока мы хотим предложить вашему вниманию их первую творческую работу - СОЧИНЕНИЯ И СКАЗКИ С УПОТРЕБЛЕНИЕМ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ТЕЗАУРУСА (ТЕРМИНОВ)

Песня о Ежевестнике   (Юлия Касьянова, вечернее отделение)  

Над большим безбрежным морем сильно ветер задувает, между небом и землею гордо реет Еж могучий, сам себе лишь он подобен.

Долго-долго думал думу он пред тем, как ввысь подняться. Получил он откровенье в час своих больших раздумий,

Что рожден он быть свободным. И прозрев, раскинул лапки и поднялся он над морем, что напоминает сверху бессознательное что-то.

Он парит, и он кружится, креативный и свободный. Он эмпатией проникся ко всему живому в мире, да и к неживому тоже.

Экстрапунитивный пингвин обижается на рыбу, потому что та не хочет приплывать к нему на ужин – это свинство, согласитесь!

Чайки белые заснули, спрятав головы под крылья, вытесняя из сознанья воспарившее созданье – неприятное, конечно.

Невдомек им, чайкам глупым, что, использовав гештальты и гешьтальтотерапию, можно увязать в сознаньи и ежей, и воспаренье!

И гагары недовольны, и ежа полеты кличут девиантным поведеньем. Так хотят они являться ему группой референтной!

Вот они внизу и стонут. Только что с них взять, с гагар-то? Им, гагарам, недоступно дискурсивное мышленье.

Только еж им не внимает. Он инсайтом озаренный и катарсисом очищен. Так летает он, могучий, грозный, черный и свободный,

То воды касаясь лапой, то стрелой взмывая к солнцу, сам себе лишь он подобен, как уже упоминалось.

Бихевиористы плачут, что, мол, это поведенье – лишь реакция, и только, на какой-то внешний стимул.

Психоаналитик грозный важно палец поднял к небу: «Раз родился еж на свете, то была ежиха-мама! Запрещенное влеченье испытал ежонок в детстве. Потому свое  либидо сублимировал в полетах!»

Еж кричит из поднебесья: «Звери, это амнезия! От рожденья вы летучи, только все забыли на фиг, надо заново учиться!»

Еж кричит: «Я от природы, как и вы, амбивалентен. Я пушистый, но колючий, но я цельный и единый! А раз так, то я свободен, ибо нет во мне конфликта!»

Все молчат внизу, как рыбы, во фрустрации погрязли. Грустно, завидно им снизу, что они летать боятся, а  еж взял да и решился.

Черепахи-интроверты погрузились в размышленья, испытав большую кучу когнитивных диссонансов, раньше с ними не бывавших.

Ведь они-то полагали, что летать не каждый может, а лишь кто рожден крылатым иль хотя бы с парашютом.

Оказалось, лишь ригидность, закоснелость и конформность им мешали оторваться от большой и плоской суши, где они всегда сидели.

И поток ассоциаций завладел их головами, да и панцирями тоже. Отдались они потоку, тут и смыло их в пучину.

Вдохновленные же крабы, почесав свои затылки, все глаза со стебельками повернули друг на друга, в интроспекции зависнув.

И кричат Ежу пингвины: «Возвращайся, о, Учитель! Мы слова твои запишем, чтоб учение осталось, чтоб распространить по миру!

Мы передадим потомкам эти тексты в обработке,  и Священной станет Книгой  все, что скажешь ты, о Гуру!

Мы научим всех пингвинов, как идти Путем Ежиным, герменевтике научим, мнемотехники искусству, опыту агглютинаций,

Индуктивному мышленью, и дедукции научим, чтобы тексты прочитать и понять они смогли бы, чтобы опыт когнитивный твой в веках не затерялся!»

И пингвины заметались: заготовили чернила, заготовили бумагу, и красиво написали умных слов большу-у-ую кучу.

Тут пингвин один  ученый за голову вдруг схватился: «Как же мы, друзья, воспримем Величайшее Ученье? Ведь он еж! А мы – пингвины!

У него же есть колючки! Он, наверно, сензитивней, экстравертней и лабильней! В общем, все измерить надо, а то как-то ненаучно!»

Надо быстренько проверить, есть ли связь между колючкой и характером ежовым. В общем, тип акцентуаций.

Заодно измерить надо и самих ежей – так, в целом. Может быть, функционально асимметрия другая мозга среднего ежа или что-то в этом роде?»

Но другой пингвин заметил: «Что несете Вы, коллега? Не согласен с Вами в корне! Дело тут совсем не в этом!

Что Вы видите глазами – лишь фантазии сознанья, просто плод синестезии, что сыграла злую шутку, и со мной и с всеми нами.

Слово «ежик» вызывает ощущение полета. Только это объясненье будет умным и научным – это результат расчетов».

Еж хотел им крикнуть сверху, что абстракция нас учит, что колючки – не помеха! Что пингвин и еж - едины!

Но подумал – и не крикнул, рассудив, что мазохисты, выбравшие путь страданий, не послушают совета. Только плюнул молча сверху.

Но, увы, не очень метко. А пингвины удалились, о науке рассуждая (и на этот раз предметом социометрию выбрав). Только еж летать остался…

Скоро, скоро воспарят все! :-)

"Что сделало революцию в 17-м?" 

( дедуктивные выводы студента Всеволода Черных, дневное отделение)

Общество, в котором происходил переворот, можно назвать "референтным стадом". Казалось, инсайт, произошедший в умах людей, приведёт их к добру и свету. Но если в декабре 1825 года люди вышли на площадь для того, чтобы не было "бедноты", то в 17-м году произошло вытеснение в умах и люди вышли против богатых и достатка. Девиантное поведение класса революционеров вдруг стало нормальным, а цель "светлое будущее" вдруг заменилась целью убийства царя. 

Я думаю, что после казни Николая II и всей его семьи многие партийцы испытали катарсис. 

А весь мир испытал шок.

Психоанализ людей, делавших революцию, думаю, покажет конформность многих из них, а общую акцентуацию характера толпы можно назвать демонстративной.

Жаль экстравертов, попавших в эту мясорубку. Например, В.В. Маяковский, из множества томов произведений которого читать можно, пожалуй, первые два. Остальные - гимн коммунизму. Креативность этого человека была направлена не в то русло. Ригидность его характера не дала ему вовремя очнуться, оглядеться. Его симпатия к революционерам не дала ему творить во имя искусства. Потом - фрустрация, и в 30 - суицид. Грустно, что когнитивный диссонанс привёл талант в могилу. Но это лишь начало...

Потом 75 лет, за которые мы всему миру умудрились показать, как жить не надо. Экстрапунитивность властей привела к геноциду. Я думаю, что интроспекция "деятелей революции" нашими глазами привела бы их к концу Маяковского.

Если бы на моём месте был Гермес, то он бы растолковал всё, что я хотел сказать, более доходчиво. К сожалению, путь искусства герменевтики длинный, а я в самом начале...

Сказка для научных сотрудников младшего возраста по мотивам повести Стругацких «Понедельник начинается в субботу» (Марина Груздова, вечернее отделение)

            Волею случая я стал сотрудником НИИЧАВО. Однажды я подвез до города двух магистров этого института. Мы познакомились и в дороге у нас произошел следующий разговор:

 «А где вы работаете?» - Спросил Роман. Я ответил. - «Колоссально! - воскликнул он. - Психолог! Нам нужен именно психолог. Слушайте, бросайте ваш институт и пошли к нам!» - «А чем вы занимаетесь?»  -  спросил я. - «Как и вся наука, - сказал Роман. - Счастьем человеческим.» - «Ясно. - Сказал я. - Гештальттерапия, индукция.» - «Точно. - Ответил другой. - Интереснее, чем у нас, вам нигде не будет».

Я принял их предложение не останавливаться в гостинице, а переночевать в запаснике их музея. С этого все и началось.

 - Вы, главное не беспокойтесь, - сказал Роман на прощанье. - Тут у нас забавно, но вам понравится. А утром мы за вами зайдем.

Я проснулся от того, что замерз и обнаружил себя лежащим на половиках, вцепившись в подушку, упавшую с дивана вместе со мной. В комнате было совсем светло. За окном кто-то обстоятельно откашливался.

 - Ну-с, так... -  сказал хорошо поставленный мужской  голос. - В некотором было царстве, в некотором государстве жил-был царь, по имени... мнэ-э... ну, в конце в концов неважно. Скажем, мнэ-э... Полуэкт... У него было три сына-царевича. Первый... мнэ-э-э... Третий был дурак, а вот первый?..

Я осторожно выглянул в окно. Спиною к дубу на задних лапах в глубокой задумчивости стоял кот Василий. Он смотрел себе под ноги и тянул: "Мнэ-э-э..."

 - Отчаянное положение, - проговорил он. - Ведь кое-что помню! «Ха-ха-ха! Будет чем полакомиться: конь - на обед, молодец - на  ужин...» Откуда бы это? - Кот сардонически засмеялся, потом вздохнул. - Есть еще такая болезнь - амнезия, - сообщил он.

Он снова вздохнул, повернул обратно к дубу и запел:

Дасс им таннвальд финстер ист,

Дас махт дас хольтс,

Дас... мнэ-э... майн шатц... или катц?..

Он вернулся к дубу, прислонился к нему и почесал задней ногой  за ухом.

 - А у бедняги и вправду амнезия. - Подумал я.

Утром явились Роман со своим другом.

 - Ну что, решились? - Спросили они.  - Тогда поехали на работу. У нас такие чудеса происходят ежедневно.

 - Могу я по крайней мере узнать, где меня вынуждают работать?

 - Можешь, - сказал  Роман. - Ты теперь все можешь. Это - Научно - Исследовательский Институт Чародейства и Волшебства или сокращенно  НИИЧАВО.

 - Ясно. - Ответил я, стараясь скрыть охватившее меня странное чувство. - Забавная агглютинация.

 - Он согласен. - Сказал Роман.

Получив должность штатного психолога, я стал изучать институт и его сотрудников.

НИИЧАВО по своей структуре представлял из себя гештальт - целостную систему, удивляющую своей гармоничностью. Сотрудники, работающие в институте образовывали некую референтную группу.

Институт предоставлял неограниченные возможности для превращения человека в мага. Но он был беспощаден к отступникам и метил их без промаха. Стоило сотруднику предаться хотя бы на час эгоистическим и инстинктивным действиям (а иногда даже просто мыслям), как он со страхом замечал, что  пушок на его ушах становится гуще. Это было предупреждение. Так  милицейский свисток предупреждает о возможном штрафе, так боль  предупреждает о возможной травме. Теперь все зависело от себя. Человек  сплошь и рядом не может бороться со своими кислыми мыслями, на то он и  человек - переходная ступень от неандертальца к  магу. Но он может поступать вопреки этим мыслям, и тогда у него сохраняются шансы. А может и уступить, махнуть на все рукой ("Живем один раз", "Надо брать от жизни все", "Все  человеческое мне не чуждо"), и тогда ему остается одно: как можно скорее  уходить из института. Там, снаружи, он еще может остаться по крайней мере добропорядочным мещанином, честно, но вяло отрабатывать свою зарплату.  Но трудно решиться на уход. В институте тепло, уютно, работа чистая, уважаемая, платят неплохо, люди прекрасные, а стыд глаза не выест. Вот и слоняются, провожаемые сочувственными и неодобрительными взглядами, по коридорам и лабораториям, с ушами, покрытыми жесткой серой шерстью, бестолковые, теряющие связность речи, глупеющие на глазах. Но их еще можно пожалеть, можно пытаться помочь им, можно еще надеяться вернуть им человеческий облик...

Есть другие люди, которым было интереснее доводить до конца или начинать сызнова какое-нибудь полезное дело, чем глушить себя водкою, бессмысленно дрыгать ногами, играть в фанты и заниматься флиртом разных степеней легкости. Сюда пришли люди, которым приятнее быть друг с другом,  чем порознь, которые терпеть не могли всякого рода воскресений, потому  что в воскресенье им было скучно. Маги, Люди с большой буквы, и девизом их было -  "Понедельник начинается  в  субботу". Тяга к знаниям давно превратилась у них в черту характера, затмевающую все остальные. Акцентуация. - Сказал бы я раньше.

Хотя мне приходилось решать много психологических проблем в коллективе, но мне ужасно хотелось попробовать себя также и в практической магии. Я решил начать, на мой взгляд, с самого простого. На первых порах я занимался индукцией на примере материализации, например творил  груши. А Роман, с которым мы к тому времени стали друзьями, требовал, чтобы я их ел. Я отказывался есть, и тогда он заставлял меня творить снова. "Будешь работать, пока не получится что-нибудь съедобное, - говорил он. - А это отдашь Модесту. Он у нас Камноедов". В конце концов как-то раз я сотворил настоящую грушу - большую, желтую, мягкую, как масло, и горькую, как хина. Я ее съел, и Роман разрешил мне отдохнуть.

Очевидно я перестарался, потому что как-то раз, оставшись на ночном дежурстве стал жертвой своих ассоциаций. Мне захотелось есть.

Я человек неприхотливый. Мне всего-то и надо было, что бутерброд с докторской колбасой и чашку черного кофе. Не понимаю, как это у меня получилось, но сначала на столе образовался докторский халат, густо намазанный маслом. Масло было не сливочное и даже не растительное. Вот тут мне надо было халат уничтожить и начать все сначала. Но с отвратительной самонадеянностью я вообразил себя  богом-творцом и пошел по пути последовательных трансформаций. Рядом с халатом  появилась бутылка  с  черной  жидкостью,  а  сам халат, несколько  помедлив,  стал обугливаться по краям. Я  торопливо  уточнил  свои представления, сделав особый упор на образы кружки и говядины. Бутылка превратилась в кружку, жидкость не изменилась, один рукав халата сжался, вытянулся, порыжел и стал подергиваться. Вспотев от страха, я убедился, что это коровий  хвост. Я вылез из кресла и отошел в угол. Дальше хвоста дело не пошло, но зрелище и без того было жутковатое. Я взял  себя  в  руки, зажмурился  и  стал  со  всевозможной  отчетливостью представлять в уме ломоть обыкновенного ржаного хлеба, как его отрезают от буханки, намазывают маслом - сливочным, из хрустальной масленки - и кладут на него кружок колбасы. Когда я  осторожно разжмурился, на докторском халате лежал большой  кусок  горного  хрусталя, внутри которого я различил вожделенный бутерброд, очень похожий на настоящий. "Тупица, - сказал я себе, - ты съел тысячи бутербродов, и ты не способен сколько-нибудь отчетливо вообразить их. Воображение мое почему-то  разыгралось,  в  мозгу  вспыхивали  и гасли самые неожиданные ассоциации, и, по мере того как я пробовал, приемная  наполнялась  странными  предметами. Многие из них вышли, по-видимому, из подсознательного, из дремучих джунглей  наследственной  памяти, из давно подавленных высшим образованием первобытных  страхов. Я затравленно озирался. Мне было очень неуютно.

Я так и остался бы без ужина, если бы в тот момент не вернулся Роман, забывший отключить какой-то прибор в своей лаборатории. Войдя он произнес «Так.» и одним профессиональным движением брови ликвидировал всю сотворенную мною кунсткамеру. Затем, не говоря более ни слова, он удалился. На столе остались стоять большая фарфоровая кружка с дымящимся кофе и тарелка с бутербродами.

Помимо всего прочего в институте происходила масса всего интересного. Магистр Корнеев увлекался бихевиоризмом.

В его лаборатории в свете трех  рефлекторов,  блестел  штопаной кожей мой старый знакомец - диван. На диване была водружена детская  ванна с водой, в ванне брюхом вверх плавал дохлый окунь. Корнеев пытался его оживить. В ожидании озарения (когда я говорил «инсайт» Корнееву делалось плохо) он мог провести в своей лаборатории всю ночь. Диван был транслятором. Он создавал вокруг себя М-поле, преобразующее, говоря просто, реальную действительность в действительность сказочную. Для Витьки  это был инструмент номер один. Поэтому Витька крал диван из запасника музея НииЧаВо каждую ночь. Его девиантальное поведение повторялось до тех пор, пока не вмешался Янус Полуэктович - директор института - фигура весьма примечательная и интересная своей амбивалентностью.

Одно время я думал, что А-Янус и У-Янус - это дубль и оригинал, однако это было совсем не так. Прежде всего оба директора имели паспорта, дипломы, пропуска и другие необходимые документы. Далее, Янусы были белковыми существами. По поводу же дублей до сих пор еще не прекратился спор между философами и кибернетиками: считать их живыми или нет. Философы мыслили интуитивно, а кибернетики - дискурсивно. И этот спор не имел конца. Ни А-Януса, ни У-Януса никто никогда не создавал искусственно. Они не были копией и оригиналом,  не  были они и братьями-близнецами, они  были одним человеком - Янусом Полуэктовичем Невструевым. Никто в институте этого не понимал, но  все знали  это настолько твердо, что понимать и не пытались.

А профессор Выбегалло был поглощен созданием абсолютно счастливого человека. Но пока это ему не удавалось. Промежуточной моделью явилось существо весьма странное, одолеваемое одним единственным желанием: есть, есть и еще раз есть. Выбегалло утверждал, что все это в рамках опыта и назвал своего кадавра - "модель N2 человека неудовлетворенного желудочно", чем вызвал приступ слез у своей лаборантки Стеллочки, жалевшей неудовлетворенную модель. Эмпатия - подумал я тогда. - Какое удивительно теплое слово, звучит почти так же, как симпатия. Стеллочка была мне глубоко симпатична.

А еще я не рассказал, как магистр Луи Иванович Седловой из отдела абсолютного знания изобрел машину времени для передвижения во временных пространствах, сконструированных искусственно. Но это уже совсем другая история…

Про Красную Шапочку, бабашку, Волка и Охотников (Светличная Юлия, Чижова Татьяна, дневное отделение)

    Жила-была Красная Шапочка и у нее была Бабушка, которая заболела легкой формой амнезии. Собрала мама Красной Шапочке корзину с гостинцами и отправила дочку к бабушке.

     Идет Красная Шапочка по лесу и встречает Волка. Серого, расспросившего девочку о том, куда та путь держит, посетил инсайт. Решил Волк направить ее по длинной дороге, сам же пошел по короткой. Заходит в дом и видит бабушку в постели. Заиграло либидо. Но голод – не тетка, овладело Волком синестезийное чувство, аж слюнки потекли. И он, не долго думая, проглотил Бабушку.

Вскоре подошла  Красная Шапочка, зашла в дом и села на кровать к бабушке. Но сразу заподозрила неладное. Сензитивные качества, которыми страдала Красная Шапочка, на этот раз ее не подвели. Лязг зубов лже - Бабушки насторожил ее. В голове возникли ассоциации с недавно происходившими событиями в лесу. Креативность Красной Шапочки спасла ее. Она выскочила из дома и закричала. Мимо проходившие Охотники, ворвавшись в дом  схватили Волка и предложили вспороть ему живот, чтобы вытащить Бабушку. Волк охотно согласился так как был отчасти мазохистом. Бабушка оказалась цела и невредима, правда в полном состоянии катарсиса. Но тут Волком овладело негативное состояние фрустрации. И сердце без того эмпатичной Красной Шапочки сжалось, она попросила Охотников помочь Волку. И они предложили ему помощь в виде психоанализа, посоветовав при этом самостоятельно заняться вытеснением, для скорейшего выздоровления.

Волк, к счастью, не был ригиден: интроспекция плюс гештальттерапия помогли ему стать “человеком”. С Волком произошло чудо-сублимация! (Пасет овец в соседней деревне).

Мораль сказки такова: Не будь конформным, как наш Волк, не нарывайся на референтную группу (волчью стаю) с девиантным поведением.

История Одного террориста, или БРАТ-3 (Неги Анна, вечернее отделение)

    Жил был в одном крупном мегаполисе молодой мужчина.  У него было много друзей, его ценили коллеги. Он всем сочувствовал, сопереживал и всегда был готов помочь. Друзья очень ценили его за склонность к такой  эмпатии.

    Однако у него была жена, всячески унижавшая его при друзьях. Обзывала дураком, говорила что и как мужчина он мало на что способен. Но мужчина как бы находил удовольствие в таком самоуничижении, потому как похоже любил жену. Хотя у друзей его такой откровенный  мазохизм  вызывал немалое удивление.

      И все же повторюсь, по мнению окружающих мужчина был «отличным парнем.» И только он сама знал, что внутри него словно два лица. Только он знал, что наряду с добротой его порой охватывает злость и раздражение, внешняя покладистость и лояльность к коллегам маскирует  конформизм, а за добротой частенько скрывается неукротимая ярость и ненависть к окружающему миру. Но эту амбивалентность  своей натуры мужчина глубоко прятал. Даже от себя.

      Впрочем ему частенько хотелось отклониться от общепринятых норм и схулиганить, разбить витрину или пнуть урну ногой. Пойти «в разнос» и проявить свое девиантное поведение  во всей красе. Но положение как говорится «обязывало»…

      Еще он ненавидел подолгу стоять в переполненном вагоне метро в течение этих ужасно и монотонно длинных перегонов между станциями, поскольку даже чтение интересных книг в таких условиях утрачивало свое удовольствие. Тут то и вылезали скрытые акцентуации характера. Когда за внешней покладистостью скрывалась ярость и желание передушить всех пассажиров. В такие моменты  ему хотелось грязно ругаться. Грязная ругань  вообще всегда приводила его к некоему малому катарсису и мужчине становилось легче.

      А еще жена молодого мужчины редко осчастливливала его минутами близости и он  с успехом  сублимировал  свое либидо в интересе к мистике и оккультизму.  В свободное от работы время мужчина часами засиживался  в библиотеке над древними текстами, чтобы с точки зрения  герменевтики  оценить какой-нибудь древний манускрипт.

      Итак,  при внешних благоприятных жизненных обстоятельства, внутри молодого человека кипели страсти и бродили черные мысли. Он боялся будущего, его не устраивала работа, жена, он суетился, страдал.  А главное - у него был очень высокая,  но, увы, необоснованная самооценка. К чему это привело … об этом позже.

    Наш герой все пытался вспомнить когда же это началось, копался в детстве, но детские воспоминания были частично  амнезированы. То есть в воспоминаниях были явные провалы и дыры – как будто кто то стер их ластиком.

      Все было вытеснено глубоко в бессознательное и лишь периодически напоминало о себе детскими страхами и «нерастворенными» обидами.

      В общем гармоничного целого гештальта  его личности никак не вырисовывалось. Немереные деньги этот молодой мужчина потратил на  гештальттерапию  и другие методики, но они лишь подчеркивали  его внутреннюю дисгармонию и почему то не помогали ему.

      Он пытался абстрагироваться от себя как такового и посмотреть на события своей жизни как бы со стороны в качестве зрителя и от частных мелких событий проиндуктировать целостную картину своей жизни.

    Однако инсайта не происходила и истинная причина его проблем ему не открывалась.

    В конечном итоге этот человек отчаялся интроспектировать себя, так как перестал получать удовольствия от самокопания и созерцания своего внутреннего нелицеприятного мира. А главное это тоже не давало эффекта.

      Он боялся остаться один ночью в темной комнате. Возникали жуткие ассоциации с бесконечностью, неизвестностью и даже со смертью. Ему говорили, что страх это совокупность нейрофизиологических реакций, а любовь – набор химических процессов, но что-то не складывалось в этой бихевиористской концепции.

      Друзья рекомендовали ему посещать групповые занятия по психотерапии, но он не любил занятия в группе, так как был интровертом и любил что-либо делать,  в частности копаться в себе, самостоятельно.  

      А тут еще жена изменила ему с его приятелем. Что привело его к крушению последних иллюзий на ее счет и мужчина впал в полную  фрустрацию.

      А потом по воле случае наш герой попал в  одну специфическую группу. Существовала она под религиозной эгидой. Там был лидер. Лидер учил своих слушателей тому, что мир устроен неправильно, что есть неправильные страны, а есть правильные, что есть якобы высокие цели и «святые идеи». Лидер говорил, что теперь у них есть «великая цель» - переделать этот мир на свой лад и они  «избраны на этот путь».

    Еще лидер той группы все время обвинял всех: богатых, черных, евреев, гомосексуалистов; говорил, что все зло мира сконцентрировано в одной большой всем известной стране.

    А поскольку мужчина как это ни странно был экстрапунитивст и всегда винил окружающих в своих бедах, то все это легло  хорошим базисом на его совсем не целостный гештальт и множественные комплексы.

    И… мужчина пошел и по заданию того Лидера (с удивлением для себя) взорвал небоскреб в центре столицы той самой страны.

    Вот так вот бывает когда уровень притязаний не соответствует уровню успеха и/или его просто мало любили и понимали в жизни…

Любовь (Вардикян Сима, дневное отделение)

"Любовь - это всё. 

И это всё, что мы о ней знаем..."

Любовь... Неисчерпаемая тема. Скептики твердят, что это нечто абстрактное, придуманное людьми, дабы обрести смысл жизни. 

Но большинство людей твёрдо убеждены, что любовь - это то, ради чего следует жить. Лишь одно можно сказать с уверенностью: ни метод дедукции, ни метод индукции не помогут понять это сложное чувство. Идёшь ты спокойно по улице, никого не трогаешь, и вдруг... Вдруг видишь ЭТО!!!

Происходит инсайт. Ты понимаешь, что за эти м человеком пойдёшь  на край земли, что этот человек - смысл твоей жизни.

Люди лабильные достаточно легко воспринимают перемены в себе. А вот ригидный человек может и посопротивляться немного.

Но есть некоторые симптомы любви, которые характерны почти для всех, вне зависимости от акцентуаций характера: вдруг абсолютно случайно перестаёт функционировать функциональная асимметрия мозга, а уж какое тут, извините, дискурсивное мышление!!!

А вот память очень хорошо воспринимает всё, так или иначе связанное  с этим человеком. Не нужно мнемотехники (например, агглютиграммы), всё итак ассоциируется с предметом вашей любви. А иногда появляется даже синестезия. Ты можешь говорить со своей любовью по телефону и одновременно ощущать его присутствие, отчётливо видеть его образ.

Но... исчезает способность интроспекции, потому что все мысли, чувства и устремления пострадавшего связаны (эх!) с любовью.

Экстраверту ещё легко. Он подойдёт, заговорит, наладит контакт, надеясь на взаимность (тут главное своей импульсивностью не спугнуть жертву). А вот бедный интроверт будет стоять в сторонке, лить в душе горячие слёзы любви и разрабатывать стратегии знакомства.

Но и тот и другой будут употреблять свои креативные способности, чтобы понравиться ей или ему.

Но, несмотря на все твои старания, предмет твоего обожания может не ответить тебе взаимностью. Тогда возникает чувство фрустрации, хочется вызвать амнезию - не получается, даже вытеснения почему-то не происходит. Если пострадавший всё же решил избавиться от любви, тут не помогут ни психоанализ, ни гештальттерапия, разве что общество близких людей.

Но, допустим, всё не так уж сложно и вы любимы. То мгновение, когда вы об этом узнаёте, сравнимо разве что с катарсисом. А потом вы готовы летать, петь, расцеловать весь мир. Вы счастливы! Любимый или любимая заменяют вам референтную группу, ради него или неё вы готовы даже на девиантное поведение. И ваше либидо, наконец, течёт по нормальному руслу и никуда не сублимируется.

В период влюблённости очень сложно оставаться гештальтом. Неизбежно появляется амбивалентность, А ещё может появиться когнитивный диссонанс, потому что вы очень сензитивны ко всему, что этот человек скажет.

Может возникнуть ситуация, что все вокруг будут твердить "это не твой человек, пойми, любовь зла!.." и т. д . Но даже конформист не поддастся социальному давлению и с завидным упрямством будет продолжать любить.

Люди с разными типами акцентуаций характера переносят любовь по-разному. тут главное, если появятся проблемы, не прибегать ни к экстрапунитивности, ни к интрапунитивности. Просто будьте способны к эмпатии (развивайте её в себе), понимайте партнёра, верьте в его исключительность и гармоничные отношения будут неизбежны...

Рассказ  «Случай из жизни Зайца» ( Оксана Хотькова, вечернее отделение)

Жил-был Заяц. Он вел довольно свободный образ жизни : дискотеки, вечеринки, частые застолья, после чего наступал период , характеризовавшийся амнезией, но его это не сильно удручало. И вот в одно ненастное серое утро, с похмелья, постигло его озарение  -  инсайт. Задумался Заяц : «Что же я делаю,  как я живу, зачем мне такая жизнь ?». И решил он начать новую жизнь, пойти учиться, а специальность выбрал редкую  -  психоанализ.

       Трудно ему было в институте, пришлось изучать предметы , о которых он никогда и не слышал : социометрию, герменевтику и многое другое. Для лучшего запоминания учебного материала он использовал мнемотехнику, метод агглютинации и ассоциации . Надо сказать, достиг в этом больших успехов.

         По складу характера Заяц был скорее интровертом, нежели экстравертом. Никогда не отличался конформностью, всегда держался в стороне от «толпы». Любил заниматься интроспекцией – самонаблюдением, хотел достигнуть катарсиса.

          И вот после окончания института пришла пора поиска работы. Обладая дискурсивным мышлением и применив свои индуктивные способности, Заяц пришел к выводу, что на современном рынке труда его знания могут быть востребованы практически во всех сферах, но наиболее перспективной областью является клиническая психология.

         И в первый же рабочий день пришел к нему на прием Волк. То он жаловался на жизнь : жена плохая, соседи отвратительные, дети – изверги, начальник – дурак, то начинал рассказывать, как все хорошо : скоро ожидается повышение по службе, все его любят , а дети так просто ангелы. Далее выяснилось, что Волк частенько бил свою жену и мог запросто устроить драку в общественном месте без видимой причины. Долго длилась их беседа. И в итоге Заяц сделал для себя вывод, что посетитель страдает амбивалентностью и у него наблюдаются признаки девиантного поведения. Волку он посоветовал прийти на прием еще раз и начать лечение методом гештальттерапии. В процессе терапии в поведении пациента отмечался когнитивный диссонанс. Заяц рассчитывал на быстрое изменение состояния пациента, но процесс затянулся. Сам Заяц уже был близок к фрустрации, но в тот момент , когда уже казалось, что надежды на изменение нет,  случилось чудо.

        Через некоторое время Заяц мог похвастаться тем, что у него есть пациент, которому он смог помочь.

        Далее все жили долго и счастливо.

А СКАЗКИ "ПРОШЛОГОДНИХ" ПЕРВОКУРСНИКОВ - ЗДЕСЬ!!!